Бейонсе, Бритни и Барби (да, Боуи тоже)

В Стране Барби, по крайней мере в версии Греты Гервиг из ее летнего блокбастера, правят девочки, а мальчики… . . ну аксессуары. Тем не менее, посмотрите фильм, и вы можете почувствовать, что комический персонаж куклы Кена Райана Гослинга каким-то образом отодвигает на задний план Барби с его роскошными движениями бойз-бэнда и невозмутимым исполнением всех лучших реплик. Светловолосый симпатичный мальчик без гениталий умудряется ниспровергнуть патриархальную деконструкцию. Типично!

Нечто пугающе похожее происходит в Бриджхемптоне, где знаменитый фотограф Маркус Клинко открыл в субботу свою выставку «Боуи, Бейонсе и не только» в галерее White Room Gallery. Пространство галереи превратилось в своего рода дом мечты, его стены заполнены ослепительными фотографиями поп-королей: Бейонсе, Бритни Спирс, Ice Spice, Леди Гаги и даже Барби. Ах да, и Дэвид Боуи.

Бритни и Бейонсе представляют двух знаковых кукол Mattel 20-го века: Проблемную Белую Барби и Барби-Королеву Пчел. Но даже помимо этого, связи Барби с фотовыставкой являются сверхъестественными. На обложке журнала Paper помещена фотография г-на Клинко, посвященная нью-йоркскому рэперу Ice Spice, который в свои 23 года был провозглашен следующей Ники Минаж. Ветеран и ее протеже вместе работали над синглом «Barbie World» из саундтрека к фильму, выпущенным Atlantic Records, 10K Projects и Capitol Records, который изобилует пластиковой игривостью, одновременно сладкой, сочной и с рейтингом PG.

Также в саундтреке к Барби присутствует еще одна героиня мистера Клинко - Билли Айлиш, которая напевает сингл "What Was I Made For?" Список великих людей музыки и Голливуда, снятых фотографом, читается как набор Барби на полке: Мэри Джей Блайдж, Энн Хэтэуэй, Дженнифер Лопес, Мэрайя Кэри, Кейт Уинслет, Ева Мендес, Ким Кардашьян, Наоми Кэмпбелл и Иман, каждая. один представляет многочисленные искажения куклы — пневматическую грудь, тонкую талию, возмутительно пышные бедра и бесконечные ноги.

Но, в конечном счете, шоу г-на Клинко в Бриджхемптоне полностью посвящено Дэвиду Боуи. Как и кукла Кена Райана Гослинга, Боуи, настоящая андрогинная звезда с мальчишеским телосложением и девичьей улыбкой, тоже привлекает к себе внимание. Основной принт Боуи имеет размер XL (60 на 80 дюймов), и это первое изображение, которое приветствует посетителя. Стоять на одном уровне с этими знаменитыми глазами, зачесанными назад волосами и сигаретой, поднесенной ко рту, просто захватывает дух. Вы буквально лицом к лицу встречаетесь с иконой бунта, переосмысления и скандализации респектабельных людей.

Напротив Боуи знаменитый снимок Бейонсе, на котором дива одета не более чем в бриллианты и джинсы. Руководитель Sony Music, увидев фотографию Бейонсе, очевидно, пошутил, что после «лечения Клинко» все выглядят лучше, сообщил фотограф через Zoom. «Но все, что я делаю, это замораживаю их во времени как богов и богинь, хотя они всего лишь люди».

Г-н Клинко, гражданин Швейцарии, проживающий в Лос-Анджелесе, впервые добился известности в 1990-х годах как солист мирового класса на арфе, выступая с сольными концертами и в качестве солиста с симфоническими оркестрами по всему миру. Он стал одним из немногих арфистов, получивших эксклюзивный контракт на запись, и получил Grand Prix de Disque (своего рода Грэмми для классической музыки) за запись французской арфовой музыки с участниками оркестра Парижской оперы Бастилии. Но где-то в 1994 году, на пике своего успеха, он получил болезненную травму руки, которая до сих пор не диагностирована.

Через шесть месяцев после завершения своей карьеры в области классической музыки он сказал, что «решил стать модным фотографом», добавив, что единственный опыт, который у него был в этом жанре, — это сидение перед камерой во время регулярных интервью и съемок для различных глянцевых изданий.

«Я учился сам. Я никогда не ходил в школу фотографии», - сказал г-н Клинко. «А тогда, во времена, когда еще не существовало цифровой фотографии, это было намного сложнее, потому что все снималось на пленку, поэтому нам приходилось иметь дело с лабораториями по обработке и всем остальным. Но я вернулся в Париж [из Нью-Йорка] в 1994 году и сразу же был принят Тьерри Мюглером и миром моды».